Говорят, что всё в мире циклично, и тенденции в искусстве, так же, как и в моде, часто повторяются. Смотря последние пару лет на живописные полотна в стиле гиперреализма или, как его ещё называют за поразительное сходство с фотографией, фотореализма, я всё чаще задумываюсь: почему художники прошлых лет настойчиво бежали от изображения жизни такой, какая она есть, предлагая нам несколько шокирующий вариант под названием «я так вижу»? Почему ровно век назад вдруг стало тенденциозно и модно изображать треугольных людей, красных коней и что-то активно нереалистичное? И главное: почему этот бег от реализма в итоге закончился возвращением к нему же?
Авангардизм начала двадцатого века устойчиво менял, разрушал и преобразовывал, причём, всё, что только можно. Хотите увидеть картину «Женщина на стуле»? Вот она, только найдите среди кружочков, квадратиков и трёх глаз эту самую женщину и многострадальный стул. Зрителю приходилось угадывать похожее в непохожем, ломать свои стереотипы и учиться интерпретировать всё, что подавалось ему под соусом «великого искусства». Я не даю оценки хорошо это или плохо, каждый этап важен, и в то время это, без сомнения, был шаг вперёд. Но шагая семимильными шагами, в итоге искусство упёрлось в стену.
Зритель уже готов воспринимать как произведение искусства унитаз на постаменте, разноцветные фекалии и перфоманс из плоти, крови и спермы — этим его не удивишь. Да и художники отлично осознают, что выше головы не прыгнешь, всё это уже было, если не у одних, то у других художественных групп. И следующий шаг — это возвращение к простым формам. Внезапно, пока кто-то думает, как бы изобразить колесо так, чтоб оно минимально было похоже на колесо, другой просто изображает его в точности так, как видит его всё население земного шара и вот, что поразительно, точное изображение становится тем шагом вперёд, которое начинает это самое колесо крутить.
Пока фотографы и фотохудожники стремятся сделать такие кадры, на которых бы реальный мир был максимально похож на какую-то сказочную картинку, будто сошедшую с полотна или экрана с 3Dфильмом, художники пошли в обратном направлении: они изображают мир так, как будто он сфотографирован. Картина вдруг становится дагерротипом действительности, и вместо «ой, а это правда яблоко?», зритель может воскликнуть только:»смотрите-ка, да это же яблоко как настоящее!».
Если выделать особенности гиперреализма, как направления живописи, никак нельзя не обойти стороной три главных постулата: иллюзия реальности в тематике, правдоподобность изображение (согласитесь, увидев дракона, даже хорошо прорисованного, вы вряд и подумаете, что это срисовано с реального объекта) и детализированность картинки.
Алиса Монкс, масло
Хуан Франсиско Хасас, шариковая ручка
Шери Келли, масло
Сьюзан Бринкманн, цветные карандаши