Продолжая свою серию записок о мифическом «арт-хаусе» и преодоление страха к нему, стоит поговорить об одном из самых впечатляющих режиссеров современности. Скорее всего, этот пост следовало бы озаглавить вопросом: «Можно ли хоть ЧТО-ТО смотреть у Ларса фон Триера, не опасаясь за свою психику?». Отвечаю: да, хоть это все равно совершенно не похоже на кино массового производства.

Совсем недавно, мне попалась лекция, где известный кинокритик отмечал тот факт, что Триер является самым ненавидимым режиссером современности. Заметьте: он не упомянул признанных «мэтров», таких как Уве Болл, Найт Шьямалан и Майкл Бэй, хотя они смогли навлечь на себя гнев геймеров, патриотов, представителей многочисленных фэндомов, а также просто тонких знатоков кино. Однако их редко ненавидят, а иногда и ценят за порочное удовольствие, вызванное откровенной тупостью и нелепостью их фильмов. Ведь в этом случае им легко поставить себя выше произведения искусства и ощутить себя интеллектуальной личностью.

С Триером ситуация иная. Режиссер снимает качественное кино, не опираясь на тагетируемые потребности зрителей той или иной категории. Это явно некоммерческие фильмы, которые не обязаны кого-либо развлекать. Напротив, зачастую они буквально заставляют страдать от происходящего на экране. Примером могут послужить «Идиоты», «Рассекая волны», «Танцующая в темноте» и «Антихрист». Однако, есть картины Триера, которые можно посмотреть с минимальным ущербом для психики. Гарантирую, что это будет достаточно для знакомства с его творчеством.

1. «Медея».

Тем, кто знаком с классикой европейского кинематографа, наверняка известна версия этой античной драмы Пьера Паоло Пазоллини с Марией Калас в главной роли. Триер выворачивает миф по-новому. Действие начинается с того момента, как изгнанная из города Медея скитается с сыновьями по берегу моря. То есть режиссер концентрируется на мести оставленной женщины, которой в этом помогают (!) дети, что является существенным отступлением от мифа. Мне очень нравится постановка — фьорд и каменистые берега, полутемные своды пещер, яркие световые акценты, сочетание черного и желтого и необыкновенно чуткая камера. Особое восхищение вызывает сцена свидания Ясона и Главки в шатре среди теней и огня, выстроенная лаконично, театрально точно. Назвать этот фильм простым для восприятия, конечно, нельзя, но, благодаря известному мифологическому (если не сказать архетипическому) сюжету, проникнуться эмоциями героев и следовать неспешному ритму повествования будет проще.

2. «Меланхолия».

Одно их последних произведений режиссера, который хоть и обласкан европейскими критиками и жюри фестивалей, на мой взгляд, является для автора явным компромиссом с публикой. Этакий «Триер light» для массового зрителя, и поэтому так полезно посмотреть эту картину. Формулой этого фильма могло бы стать равенство депрессия =стремление к смерти=апокалипсис. Известно, что в момент съемок режиссер был полностью под властью той самой меланхолии и медикаментов, подавляющих ее. Потому ясен факт того, что он находился под сильным влиянием танатоса, желая смерти не только себе, но и всей планете. В отличие от первого фильма, здесь довольно насыщенный сюжет, а первая часть буквально блещет от количества известных актеров – Удо Кир, Шарлотта Рэмплинг, Джон Хёрт и другие. Да и признайтесь, что фильмы-катастрофы большинство зрителей любит и ценит – эмоции, маленькие истории, обострение чувств, паника, раскаяние в грехах, геройские и подлые поступки. Это довольно весело, ведь мы-то находимся по ту сторону экрана и можем наслаждаться своей безопасностью. Хоть этот фильм соответствует лишь отчасти перечисленным правилам типичного блокбастера о конце света, в нем явно многие увидят именно историю еще одного апокалипсиса. И главным предметом их споров станут неверные расчеты движения планеты Меланхолия.

3. «Довилль».

На это место я сначала хотела поставить единственную комедию Ларса фон Триера «Самый большой босс», но в ходе дальнейших размышлений я решила порекомендовать к просмотру именно эту драму. Конечно, хронометраж у картины значительный – без малого 3 часа, есть достаточно жестокие сцены, но ее спасает две вещи. Во-первых, это театральность действия, подчеркнутая условностью всех декораций, что не позволяет все происходящее зрителю считать реальностью. То есть они не могут как обычно исключительно сопереживать героям, им показывается нечто большее, чем психологический конфликт. Декорации как в минималистической постановке, где многое обозначено схематически, а иногда возникает лишь в пантомиме. Есть ощущение театральной сцены, с которой герои обращаются, воздействуя на зрителя напрямую. Во-вторых, это литературность фильма, он представляет собой большой кинороман, разделенный на семь глав. Все действия и мысли героев озвучивает и комментирует закадровый голос. Именно поэтому все три часа, пока по сюжету тебя ведет автор буквально за руку, остановиться или заскучать на просмотре невозможно. Сюжет описывать здесь я все-таки не буду – слишком много нюансов. А если меня спросите напрямую, о чем этот фильм, то получите довольно невразумительный ответ. Сомневаюсь в своем суждении: мой друг видел в этом кино исключительно религиозные символы, а мне казался в нем явным анализ этики фашистского государства. Большей крайности и придумать сложно.